Распространение ислама на территории современного Казахстана было процессом, затянувшимся на несколько столетий. Вначале мусульманство проникло в южные районы. Уже к концу Х в. ислам утвердился среди оседлого населения в Семиречье и на Сырдарье. Ислам стал религией тюркской империи Караханидов, возникшей в Семиречье в Х в. Памятник той эпохи – сочинение Юсуфа Баласагунского (1015-1016) “Кудатгу билик”, в котором получила отражение мусульманская идеология.
В некоторых районах с исламом успешно конкурировало христианство. Несторианство, например, получило признание среди найманов, переселившихся в конце XII-нач. XIII вв. из Центральной Азии в Восточный Казахстан и в Семиречье. Хан найманов Кучлук даже преследовал мусульман.
Распространение ислама было замедлено монгольским завоеванием, принесшим в Среднюю Азию и Казахстан новые группы населения (тюрков и монголов) со своей традиционной религией. Тем не менее, в течение средневековья ислам неуклонно продвигался в кочевую степь, захватывая новые и новые группы населения.
Целенаправленная пропаганда ислама среди кочевников началась при золотоордынском хане Берке (1255-66) и усилилась при Узбеке (1312-40). Проповедники ислама шли в степи из Поволжья и Средней Азии, из разных районов мусульманского мира. Среди миссионеров было немало представителей суфийского духовенства. Большой вклад в распространение ислама среди кочевого тюркского населения Южного Казахстана внес основатель суфийского ордена Ясавия уроженец города Сайрама (Исфиджаба) Ходжа Ахмет Ясави (умер в 1166-67 гг. в г. Туркестан). Его стихи проповедовали величие бога и необходимость смирения.
Обращение в ислам кочевой знати не означало, что мусульманское вероучение было прочно усвоено всеми слоями общества. Простой народ долго сохранял религиозные верования своих предков.
Наблюдатели, описывавшие быт казахов в прошлом, обычно подчеркивали, что ислам усвоен казахами поверхностно. Даже в XIX в. мусульманство не проникло в жизнь казахов столь глубоко, как у издавна оседлого среднеазиатского населения. В связи с особенностями бытового уклада (жизнь в юртах, сезонные передвижения) у казахов не было затворничества женщин. Они не закрывали лицо покрывалом, юноши и девушки пользовались значительной свободой общения.
Однако позиции ислама из года в год становились все более прочными. Постепенно увеличивалось число мечетей. Их построению содействовали частные лица, отчасти и правительство, поддерживающее ислам в казахских степях.
С именем султана Арын-газы, избранного ханом в 1815 г., связано усиленное внедрение мусульманского права в жизнь казахов. Арын-газы счел нужным опираться в управлении народом не на обычаи предков, а на шариат.
Заметным явлением в прошлом веке было продвижение татар в казахские степи с целью стать муллами. Обычно муллы-татары женились на казашках, а потому становились в степи своими людьми. Предосторожности оренбургских властей (в 1832 г. Оренбургская пограничная комиссия запретила браки казахов с татарами и башкирами) вряд ли создали эффективную преграду этому процессу. При всей примитивности обучения их деятельность приносила ощутимые плоды - грамотность среди казахов росла. Появилась традиция записывать стихи и песни и распространять их в списках. Книги на казахском и татарском языках находили среди казахов все более широкий спрос. Вместе с внедрением грамоты шло и утверждение ислама.
В предреволюционные годы к казахам проникают и идеи мусульманского модернизма (джадидизма), сформировавшегося как общественно-политическое движение среди татар Поволжья и Крыма. Одной из центральных задач модернистов был отказ от средневековой схоластики и преподавание светских наук, русского языка. Повсюду стали появляться новометодные школы – вначале в городах, а затем в крупных населенных пунктах и некоторых аулах, которые несли с собой новые идеи и знания.
О распространении мусульманства в Степи писал выдающийся казахский ученый Чокан Валиханов, будучи сам свидетелем происходящих событий и изменений в духовной сфере в казахском обществе первой пол. XIX в. В статье "О мусульманстве в Степи" он пишет: “Мусульманство еще не въелось в нашу плоть и кровь. Оно грозит нам разъединением народа в будущем. У нас в Степи теперь период двоеверия, как было на Руси во времена преподобного Нестора”.
“Россия в числе сыновей своих, – отмечал Чокан Валиханов - имеет немало народностей иноверческих и инородческих, которые ведут образ жизни, диаметрально противоположный образу жизни коренного русского населения, имеют обычаи и нравы, диаметрально противоположные нравам и обычаям русских славянского племени. Понятно, что преобразования, проектированные для христианского и оседлого русского населения, не принесут никакой пользы и будут бессмысленны, если будут всецело применены к кочевым и бродячим инородцам Европейской и Азиатской России”. Он рекомендует администрации и правительству “быть чрезвычайно внимательным и осторожным” при проведении реформ, затрагивающих судьбы миллионов людей.
Отправлено: 18.03.08 21:30. Заголовок: Ислам в истории сред..
Ислам в истории средневекового Казахстана Назира Нуртазина
Колониализм стал для казахов большим испытанием. Политика на денационализацию, насаждение коммунистической идеологии имели серьезные социальные и нравственно-психологические последствия. Подверглись эрозии основы традиционной культуры и идентичности — язык и религия. Но, как показали события 90-х годов XX века, народ сохранил жизнеспособность. Вместе с провозглашением государственной независимости начался процесс национально-культурного возрождения, который, несмотря на известные противоречия, имеет объективную тенденцию перерасти в подлинный духовный ренессанс казахской нации в XXI веке. Выдающуюся роль мировых религий в социально-культурном прогрессе, в превращении природоподобного человека в подлинного человека — Homo sapiens, Homo moralis — доказали классики философии и культурологии. Суть цивилизационного подхода к истории (вместо устаревшего формационного) заключается в признании определяющего значения духовного фактора в общественной эволюции. Культура вовсе не является пресловутой надстройкой над экономическим базисом, наоборот, она выступает предпосылкой и глубинной причиной всех социально-экономических и политических феноменов. Наступило время, «когда феномен культуры, как никогда ранее, начинает осмысливаться как явление, пронизывающее все элементы человеческого бытия»[1]. Культура связана с культом, она есть результат развития и дифференциации религиозного культа. Роль «твердого ядра» в любой традиции исполняет основополагающий священный текст; подлинная культура (а не эрзац-культура) неотделима от этики, от «морального закона во мне» (И. Кант), который, в свою очередь, может быть объясним только трансцендентным порядком. Религия в системе культуры служит идеалообразующим фактором, «сердцем» традиции. Безусловно, следует отличать саму религию от отклонений, профанации, ложных ее реализаций[2]. «С увяданием религии начинает заболевать весь организм культуры, а с ее реформацией культура обретает новое дыхание», с кризисом религии, секуляризацией «неизбежно прекращает свое бытие и сопряженная с ней культура; экономика и политика сообщества ввергаются в хаос»[3]. Религии дают жизнь цивилизациям как культурно-историческим типам, из взаимодействия и борьбы которых состоит содержание мировой истории. И «культура», и «цивилизация» — в подлинном своем значении означают «удаление от первоначальной простоты и дикости», «очеловечение народов»[4], Иными словами, они указывают на коренное изменение человека, когда он благодаря разуму и нравственности неизмеримо возвышается над царством природы, превращаясь в творца. Вместе с тем, цивилизация одновременно трактуется в более широком значении — как высший тип социальности, совершенствование всего общественного организма в направлении духовности и универсализма, как «самый широкий уровень культурной идентичности людей»[5]. На культурогенез известное влияние оказывают и природно-географические, хозяйственные, расово-биологические факторы. Генотип культуры правильно определять как единство религиозной духовности и экономических архетипов. В условиях средневекового Казахстана можно говорить о субцивилизационной модификации ислама, обусловленной кочевым бытом и связанной с ним этнокультурой. Многие западные исследователи считают правомерным ставить в науке «проблему кочевого образа жизни в мусульманском мире»[6]. Исламизированная кочевая культура, представляя собой более высокую, цивилизованную стадию номадизма, выступала субкультурой в рамках универсальной мусульманской цивилизации. Как и в феномене исламско-африканского синкретизма[7], в исламско-казахском синкретизме древнейшие культурные пласты относились к периферийному элементу, тогда как роль центрального системообразующего элемента принадлежала исламу. Кочевой ислам тяготел к суфизму. Проблема синтеза номадизма (в частности, в таком его аспекте, как батырство) и суфизма представляет большой интерес. Поэтический склад души, природное рыцарство, героическая натура номада объективно сближали его с харизматиками — суфиями: «великие праведники в своем триумфальном шествии подобны великим завоевателям»[8]. Возникало своеобразие и в формах бытования религии. В исламизированной кочевой культуре юрта становилась многофункциональной, будучи уже не только жилищем, но и передвижной школой-медресе, храмом (мечетью), библиотекой и т.д. По-видимому, есть также основания для выделения тюрк-исламского, центральноазиатского цивилизационного комплекса. Тюрки в прошлом успешно справлялись с миссией активного отражения на периферии ислама так называемых «вызовов» других цивилизаций, что неизбежно сопровождалось ассимиляцией в себе инокультурного опыта, предрасполагало к духовным поискам, самостоятельному историческому творчеству. Как писал великий арабский историк Ибн Халдун, «Бог своим провидением сделал так, что волна за волной, поколение за поколением тюрки будут приходить в мусульманский мир, чтобы не дать старым привычкам к вялости и спокойной жизни снова укрепиться среди мусульман»[9]. В лоне ислама и мировой истории тюркские народы Центральной Азии еще могут сказать свое слово: «Тюркский мир … всегда был связующим звеном между народами и культурами… С течением времени современный тюркский мир, объединяясь и развивая свой культурный потенциал, будет, вероятно, называться исследователями „тюркско-исламской цивилизацией“… тюркско-исламский мир станет мостом взаимообогащения культур народов между следующими культурно-цивилизационными комплексами: а) Западом; б) арабо-иранским миром; в) Россией; г) Китаем»[10]. Казахи исповедуют ислам уже более тысячи лет. Во второй половине X века н.э. тюркоязычные, протоказахские племена сделали свой исторический выбор, начав в массовой форме обращаться в новую веру. С этого времени Казахстан стал считаться периферией исламской цивилизации, а мусульманство суннитского толка -неотъемлемой частью коллективной (этнической) идентичности его населения. Цивилизующее воздействие ислама в средние века испытали многие регионы мира, в том числе и христианская Европа, Индия, Персия. В этом отношении не были исключением и тюркские земли. «Приобщение к мусульманской культуре дало мощный толчок развитию науки и культуры в Казахстане»[11]. Для понимания объективно-прогрессивных последствий мусульманизации Центральной Азии важное значение имеют философские положения о неизбежности демифологизации сознания, старения и увядания культуры и замены ее молодыми, полными жизненно-творческого порыва новыми образованиями, а также различие понятий природных и этических (монотеистических) религий[12]. Тенгрианство древних тюрков относилось к природным религиям, от которых не может произрасти цивилизация. «Вся история народов, исповедовавших ислам, в большой степени связана с религией, оказавшей серьезное воздействие на все стороны их жизни»[13]. Во многом это обусловлено всеохватностью, тотальностью, присущей именно данной религии. В средневековье «не было границ между Ираном, Афганистаном, Узбекистаном, Казахстаном»[14]. Все эти «станы», фетишизация государственных границ возникли позже. Казахстан представлял собой провинцию ислама. Связи со странами и народами Центральной Азии, Ближнего Востока были довольно интенсивными. Международная торговля, дипломатия, военные предприятия, практика хаджа, путешествия в поисках знаний служили факторами духовно-культурного единения Казахстана с другими частями Дар уль-ислама (Мира ислама). Став духовным ядром традиции, ислам дал казахскому народу этику, науку, просвещение, идеологию. Идеалообразующая, культурообразующая роль средневекового ислама для всех народов была чрезвычайно важной: как развитая религиозно-мировоззренческая система, восходящая к традиции авраамитского монотеизма, ислам указывал индивиду глубокий, трансцендентный смысл его земного существования из веры в Единого Бога-Аллаха и в духовные основы его личности. Казахский канонический идеал мужа-героя «мәрт» (или «ер») являлся национальной переработкой исламско-суфийского идеала «совершенного человека» («инсан камил», «жуванмард»). Средневековье — как на Западе, так и на Востоке — не знало светских, безрелигиозных государств, точно также не известны были этой эпохе и секуляризованные варианты культуры. Именно на мусульманских канонах строилась вся общественно-культурная и духовная жизнь средневековых казахов, регулировались государственно-правовые, морально-бытовые нормы и обычаи. Священным текстом безоговорочно принимался Коран. На протяжении многих веков ислам был для казахов системообразующим элементом национального самосознания, менталитетной религией, философией, школой универсализма и приобщения к общечеловеческим ценностям и одновременно — знаменем национально-освободительной борьбы. В целом, роль ислама в истории и культуре казахского народа можно свести к двум главным аспектам. С одной стороны, придя на смену деградировавшим архаическим культам, ислам способствовал нравственному возвышению, интеллектуальному и культурному прогрессу. Особенно в суфийской интерпретации эта религия оказала влияние на формирование лучших черт национального характера. С другой стороны, «облучение» исламом было целесообразным для борьбы народа за культурное самовыживание в перипетиях истории — в условиях постоянного давления на него могущественных народов-соседей, представлявших дальневосточную и христианскую традиции-цивилизации. В данной ипостаси ислам играл роль «защитного панциря», позволяющего сохранить свое национальное «я»[15], обеспечивал внутринациональную и межнациональную (общетюркскую) интеграцию в регионе. Религия с выраженным духом свободолюбия, освящением в своих канонах джихада (справедливой войны) нашла соответствие с исконным мужественным менталитетом тюрков. Трехсотлетняя борьба казахского народа за независимость в сущности была одним долгим и упорным джихадом. Слова «Коран», «пайгамбар», «шариат», «ислам» всегда звучали в степи как синонимы высших сакральных эталонов, непререкаемого авторитета. Романтические поэмы об арабских чудо-богатырях времен Пророка («кисса»), сказки «Тысячи и одной ночи», «Шах-наме» и другие шедевры арабо-персидской классики еще в средневековье, с эпохи знаменитого Узбек-хана, стали неотъемлемым компонентом казахской национальной культуры. В течение всей своей сознательной истории (доисламская эпоха кочевников — это бессознательная, «детская» пора, праистория) народ пользовался арабской письменностью, справедливо названной Ахметом Байтурсыновым «нашей традиционной графической системой»[16]. Вопреки расхожему мнению, в классическом казахском обществе не только «белая кость» (аристократия), но и подавляющее большинство рядовых кочевников были грамотны, знали основы ислама и Коран. Духовная элита общества, протоинтеллигенция, в лице акынов, жырау, биев, ученых и музыкантов одновременно являлись и знатоками религии, образованными, т.е. полноправными представителями в степи исламской цивилизации. От Яссави и Асана Кайгы до Шакарима и Миржакуба Дулатова — все выдающиеся представители казахской культуры были носителями исламской духовности. Вполне логично, что национально-культурное возрождение началось с восстановления тех элементов, которые составляют светский «защитный пояс» казахской культуры. В дальнейшем все более будет проясняться идейно-духовное ядро, сакральное содержание традиции — религия. Для XXI века вряд ли следует понимать религиозное возрождение как простое повторение и реставрацию традиционного средневекового ислама (и даже джадидской версии) — без духовных приращений и творческих переосмыслений. Вместе с тем именно исламское наследие имеет предпосылки стать интегрирующим фактором духовно-нравственного и социального возрождения страны. Это согласуется и с общепланетарной тенденцией к возвращению духовных основ цивилизации, ибо стало очевидным, что «мы дошли до крайней степени пренебрежения духовной сущностью культуры»[17], что нужно «вернуть светские суперструктуры на религиозное основание»[18]. Философия уже смыкается в своих взглядах с религией, утверждая, что «человек не может быть понят как развившийся из животных»[19]. «Мы стоим перед необходимостью переориентировать свое сознание», — писал К.Т. Юнг[20]. Астрофизика, трансперсональная психология и другие научные направления выдвигают положения о реальности духовного мира — как сферы бессознательного, как сверхтонкого состояния материи. Давно критикуется рационализм, расщепленность и партикуляризм европейского сознания, доказывается необходимость замены его новым интегральным сознанием (в исламе — это суфизм). Все сказанное чрезвычайно актуализирует религиоведческие, культуроведческие, антропологические (человековедческие) изыскания. К сожаленью, в современном мире весьма живучи предрассудки в отношении ислама, возникшие как результат христианоцентристского мировоззрения, многовекового исторического противостояния Востока и Запада. «История ислама, пожалуй, как ни одной другой религии, часто выступала объектом фальсификации и конъюнктурной политики»[21]. Использование ислама экстремистами в политической борьбе в ряде стран Востока также мешает видению гуманистического содержания, культуротворческих и интеграционных возможностей и положительных заслуг этой религии в истории человечества. «В советской науке ислам оказался поделенным на две части -зарубежный, тот, который можно было изучать, и ислам в пределах СССР, который надлежало разоблачать и с которым надо было бороться»[22]. В Казахстане в общественном сознании веками (с эпохи царизма) насаждался непривлекательный «имидж» ислама, связь истории и культуры коренного народа с религией представлялась в искаженном свете. Проблема «казахи и ислам» относилась к числу табуированных проблем. Поэтому с полным правом можно говорить, что она до сих пор не имела научную историографическую традицию: большинство исследований, так или иначе касающихся этой темы, весьма далеки от принципов научности и носят пропагандистский характер (работы К.Ш. Шулембаева, Ш.Б. Амантурлина, О.А. Сегизбаева, К.Б. Бейсембиева и др.). Если в дореволюционной русской науке еще встречались ученые, стремившиеся к объективности в изучении ислама и духовной культуры тюркских народов (например, В.В. Бартольд), то в советский период под влиянием атеизма все, что связано с мусульманством, было подвергнуто беспрецедентной фальсификации. Для русских и советских трактовок рассматриваемой проблемы характерны противопоставление кочевничества и ислама, идеализация домусульманской старины (шаманизма), положения о примитивности и реакционности мусульманской религии, навязывания ее народам силой, о религиозной индифферентности казахов, якобы массовом неприятии ими ислама, о классовой сущности ислама, использования его в своих целях «эксплуататорами». В целом, установка была на всяческое принижение роли ислама в истории, этническом и духовно-культурном развитии народа. Клеймили пантюркизм и панисламизм, — использование исламских лозунгов в борьбе за освобождение и культурное возрождение в XIX — нач. XX вв.; односторонне, с выпячиванием русско-европейского содержания, толковалось просветительство народов Советского Востока. Запутанным был вопрос о суфизме, который чаще всего противопоставляли «официальному» исламу. Отсюда следовало множество заблуждений, когда, например, народных суфиев-целителей, «баксы» называли шаманами и пр. Поскольку национальная культура интерпретировалась в отрыве от исламской основы, вне цивилизационного контекста, то естественно, что она выглядела выхолощенной, духовно обедненной, бессодержательной. От следов мусульманского влияния вычищался казахский фольклор, под запретом были имена религиозных деятелей и философов типа Яссави, Шакарима, Машхура-Жусупа Копеева и др. Даже аль-Фараби, Баласагуни и Абая стремились «деисламизировать». Тенденциозность советской идеологии и связанного с ней обществоведения проявилась в отношении к наследию Ч. Валиханова. Популярная концепция о слабости ислама у казахов зиждилась на высказываниях Ч. Валиханова (работы «Следы шаманства у киргизов», «О мусульманстве в степи»). В этих работах, несомненно, содержалась фрагментарная истина. Вплоть до начала XX века в степи (среди отсталых групп населения, в глухих уголках) могли сохраняться остатки доисламских верований, шаманизма. Но, скорее всего, следует говорить об их реставрации, об оживлении суеверий, ослаблении в массовом сознании монотеистической веры в связи с упадком просвещения и общим кризисом ислама, свидетелями которого и были Ч. Валиханов, & позже М. Дулатов, алаш-ордынцы. В XIX веке вследствие деградации мусульманской цивилизации и традиционной культуры казахов, произошла утрата многих положительных достижений религиозной жизни предшествующих эпох. Вместе с тем, противоречивость духовно-культурной ситуации в XIX — нач. XX вв. была в том, что при истощении внутреннего, идейно-нравственного содержания, снижении эффективности мусульманской культуры, в плане внешних, количественных показателей (численность мечетей, священнослужителей, медресе и пр.) религия среди казахов нисколько не ослаблялась. Наоборот, даже усиливалась ее догматическая сторона, рос фанатизм, на который оказывал свое влияние и политический фактор — антиколониальная борьба. Поэтому неудивительно, что тот же Ч. Валиханов в других своих работах высказывает мысли, диаметрально противоположные своим прежним утверждениям о «плохом» казахском исламе. Именно эта, более выдержанная и научно обоснованная валихановская оценка религии у казахов тщательно замалчивалась в советских учебниках по истории. Итак, ученый-просветитель в действительности писал, что ислам в Казахстане сделал «чудовищный прогресс», «кто не содержит тридцатидневную уразу и пяти-временный намаз, тот не имеет голоса и уважения родичей», что «киргиз-степняк в фанатизме нисколько не уступает какому-нибудь стамбульскому дервишу», и «как и подобает живо увлекающемуся сыну степи, он по уши погрузился в ислам и не терпит ничего, что не согласно с Кораном»[23]. В прошлом не брались во внимание взгляды на ислам дореволюционной казахской («алашской») интеллигенции. Все ее представители относились к мусульманству как к естественному и неотъемлемому атрибуту национально-культурной жизни. Лидеры казахского народа положительно оценивали роль ислама в истории казахов и стремились вновь возродить культурный, гуманистический, интегрирующий потенциал этой религии. Восклицание Миржакуба Дулатова «Как открыть нам путь к исламу?!»[24] следует понимать как желание сделать ислам синонимом культуры, науки, высшей цивилизованности, свободы и независимости — каким он действительно был в средние века. В отличие от русских авторов, которые, выдавая желаемое за действительное, настойчиво внушали народу версию о его собственном немусульманстве, национальная интеллигенция констатировала тот объективный факт, что «прошло время, когда казахи были слабы в религии»[25]. За последние годы стали заметны сдвиги в изучении с современных позиций религии и национальной духовной культуры. Отечественные философы начали признавать за средневековым исламом «интегрирующую и цивилизующую роль»[26]; учеными-гуманитариями уделяется большое внимание исследованию мировоззрения и творческого наследия деятелей казахской культуры (персоналии). Однако, по-прежнему нет попытки обобщить опыт ислама (прежде всего классического, средневекового ислама) в истории казахов. Определенный интерес для нас представляют исследования А. Султангалиевой, К. Бегалиновой, А. Абуова, А. Жаксылыкова[27], в которых по-новому трактуются многие узловые проблемы исламско-казахского синтеза — роль и место суфизма, связь ислама с этнической идентичностью, влияние мусульманской религии на быт, обряды и обычаи, художественную литературу. Исследователям открылась возможность ознакомиться с исламоведческими и культуроведческими работами зарубежных (западных и восточных) авторов, что весьма важно для выработки новых методологических подходов в изучении истории и культуры Казахстана. Для казахов, чья традиционная духовность с культом Ходжи Ахмеда Яссави имела суфийскую направленность, исключительное значение имеет оценка этого духовного явления новейшим исламоведением как исконно исламского (а не доисламского или внеисламского происхождения), которая находится в непротиворечивых отношениях с шариатом и выступает «выражением высших духовных ценностей мусульманской религии»[28], «сердцем религиозности» и т.д. Из суфийских первоисточников, содержание которых стало доступным благодаря интенсивному их переводу на русский язык, также стало очевидным, что именно суфии в рамках ислама исповедовали высшую форму монотеизма «таухида». Они разоблачали не только явный, грубый «ширк» (многобожие), но и скрытые, лицемерные формы идолопоклонства: когда человек фактически остается пленником своего «нафса» («эго») или же слепо поклоняется букве Корана, т.е. вместо самого Бога начинает боготворить Книгу или путь к Нему (религию, учение). Проблема «казахи и ислам» — одно из «белых пятен» отечественной историографии и культурологии. Без разработки данной проблемы останутся невысвеченными многие аспекты истории, культуры, политического и этнического развития и, в целом, сущность национальной традиции. Историки не должны отдавать на откуп литературоведам, философам и этнографам всегда считавшуюся важной для исторической науки религиозно-культурную проблематику. Вместе с тем, успешное ее разрешение, безусловно, требует интердисциплинарного подхода. Отечественные историографы указывают сегодня на необходимость серьезного внимания к «разработке культурологической проблематики», использования в исследовании наряду с традиционными методами «инновационных подходов, в частности, цивилизационного»[29]… Для восстановления духовной истории казахов большую ценность имеют восточные (главным образом, арабо-персидские) и русско-европейские письменные источники. К сожалению, негативное влияние прежней официальной идеологии коснулось и источниковедения: до сих пор в полной мере не введены в научный оборот восточные агиографические сочинения (жития мусульманских святых). Привлечение этого вида источников должно прояснить и конкретизировать многие стороны религиозной жизни средневековых казахов. Но даже доступные, опубликованные на настоящий момент письменные источники, при внимательном, критическом подходе к ним могут дать немало полезных сведений по интересующей нас проблеме. Так, например, сочинение бухарского теолога XVI века Ибн Рузбихана дает всестороннее доказательство того, что племена, населявшие Казахское ханство, исполняли все предписания шариата. Во многих русских документах содержатся ясные указания на мусульманский облик народа в XVI-XVIII вв. Сведения из арабо-персидских, тюркских, китайских, западноевропейских, русских письменных источников опубликованы в таких сборниках, как «Прошлое Казахстана в источниках и материалах» (под ред. С.Д. Асфендиарова, Алматы, 1997), «Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды» (т.1 — Спб., 1884, т.2 — М, 1941), «Материалы по истории туркмен и Туркмении» (т.1-М-Л, 1939), «Материалы по истории киргизов и Киргизии» (вып. 1-М., 1973), «Материалы по истории каракалпаков» (М-Л, 1935), «Материалы по истории казахских ханств» (Алма-Ата, 1969), «Материалы по истории Средней и Центральной Азии» (Ташкент, 1988), «Казахско-русские отношения» (Кн. 1-Алма-Ата, 1961, Кн.2-Алма-Ата, 1964) и др. В исследовании нами привлекались также произведения Балазури, Табари, Яссави, Баласагуни, аль-Фараби, Дулати, Жалаири, Ибн Араби, Бейхаки, Низам аль-мулька, Фазлаллаха ибн Рузбихана, Утемиша-хаджи, Рашид-ад-дина, Абул-газы и др. Вследствие колониального комплекса неполноценности многими исследователями до сих пор недооценивается значение собственно казахских источников (устного народного творчества). Между тем, мы особо подчеркиваем, что именно в национальном фольклоре и этнографии наиболее правдиво, адекватно и полно отражаются подлинное мировоззрение народа, его духовные симпатии и идеалы. Только тем обстоятельством, что казахский и тюркский фольклор самым убедительным образом свидетельствует об исламе, можно объяснить столь упорное игнорирование его данных официальной историографией в прошлом. Настоящая монография преследует цель историко-культурологического исследования предпосылок, закономерностей и итогов исламизации Казахстана, вхождения его населения в средневековую арабо-ирано-тюркскую цивилизацию, выявления исламского содержания казахской культуры. Не претендуя на полноту и абсолютную истину, на основе критического переосмысления трудов предшественников, корреляции их с новейшими достижениями религиоведения, исламоведения и культурологии автор стремился обобщить в ней опыт культурной интеграции казахов в мир ислама (в тесной связи с историей сопредельных регионов Центральной Азии)[30]. Хронологически работа охватывает период VIII-XVIII вв. Рассматриваются такие малоизученные и дискуссионные проблемы, как предпосылки и характер исламизации тюрков, роль суфизма в духовной истории Востока, особенности тюрко-иранских, тюрко-арабских взаимоотношений, межкультурных (межцивилизационных) конфликтов средневековья (противоборства ислама и Китая), вклад духовной и политической элиты в укрепление мусульманства и др. Выявляется степень исламизированности традиционного казахского общества, определяются отличительные особенности казахского ислама, его соотношение с номадизмом, роль и значение религии в общественно-культурном развитии народа. Учитывая кризис прежних методологических установок и задачи формирования национальной историографической традиции, в исследовании также предлагается новое видение и ряда общеисторических проблем. Это касается оценки номадизма (культурно-психологических аспектов), взаимоотношений кочевников и оседлых народов, роли личности в истории и др. Исходя из того, что «понять культуру прошлого можно … только измеряя ее соответствующей ей меркой»[31], в подходе к явлениям прошлого делается попытка отойти от привычки модернизировать сознание человека традиционной культуры («premodern»), экстраполировать на его мировоззрение современные ценности и идеалы. Понимание ментальности той или иной эпохи, в частности, присущей средневековому человеку «религиозной обусловленности жизненного поведения»[32], большой роли в обществе сословных ценностей и представлений, трансэтнического характера сознания элиты должно помочь более глубокой и объективной оценке истории. --------------------------------------------------------------------------------
[1] Культурология. Основы теории и истории культуры: Учебное пособие. Под ред. И.Ф. Кефели. Спб. 1996. С. 4. [2] Ясперс К. Философская вера. М. 1992. С. 78. [3] Пивоваров Д. В. Религиозная сущность культуры//Бытие культуры: сакральное и светское. Екатеринбург. 1994. С. 16-17. [4] Цивипизация//Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. XXXVIII.Спб. 1903. С. 144. [5] Тойнби А,Дж. Цивилизация перед судом истории. Спб. 1996. С. 14. [6] Клод Казн. Кочевники и оседлые в средневековом мусульманском мире // Мусульманский мир. 950-150. М., 1981. С. 111. [7] Ислам в Восточной, Центральной и Южной Африке. М., 1991. С. 28. [8] Джемс, Вильям. Многообразие религиозного опыта. Спб. 1992. С.293. [9] Босворт К.Э. Нашествия варваров: появление тюрок в мусульманском мире//Мусульманский мир. 950-1150. М., 1981. С. 33. [10] Назарбаев Н. В потоке истории. Алматы. 1999. С. 114. [11] Орынбеков М.С. Верования древнего Казахстана. Алматы. 1997, С. 137. [12] Самыгин С. И. и др. Религиоведение: социология и психология религий. Ростов-на-Дону. 1996. С. 116. [13] Саидбаев Т. С. Ислам и общество. М., 1978. С 11 [14] ДербiсәлиевӘ. Қазақдаласыныңжұлдыздары. Алматы. 1995 .95 б. [15] Васильев Л.С. История религий Востока. Л., 1983. С. 19. [16] Ахмет Байтұрсынов. Зигзаги казахской графики // Алем: Альманах. Алма-Ата.1991. С. 92. [17] Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М., 1992. С. 94 [18] Тойнби А. Док. Цивилизация перед судом истории. С. 40. [19] Ясперс К. Философская вера. С. 58. [20] Юнг К.Г. Воспоминания. Сновидения. Размышления. Киев. 1994. С. 323. [21] Балтанова Г. Р. Ислам в СССР: анализ зарубежных концепций М., 1991. С. 159. [22] Малашенко А. Исламское возрождение: увиденное, но не оцененное // Азия и Африка сегодня. 1995. № 9. С. 28. [23] Валиханов Ч.Ч. Собр. соч.: В 5-ти т. Т.1. Алма-Ата. 1984. С. 303. [24] Дулатов М. Шыгармалары. Алматы. 1991. 32 б. [25] Байтұрсынов А. Ақжол. Алматы. 1991. 268 б. [26] Касымжанов А.Х., Касымжаноеа С.А. Духовное наследие казахского народа. Алма-Ата. 1991. С. 18 [27] Султангалиева А.К. Ислам в Казахстане: история, этничность и общество. Алматы. 1998. Бегалинова К. К. Суфизм как религиозно-философская концепция мира и человека. Алматы. 1999. Абуов А.П. Мировоззрение Ходжа Ахмета Ясави. Алматы. 1997. Жаксылыков А.Ж. Образы, мотивы и идеи с религиозной содержательностью в произведениях казахской литературы. Алматы. 1999. [28] Ислам: историографические очерки. М., 1991. С. 159 [29] История Казахстана с древнейших времен до наших дней. В 4-х т. T.1 Алматы. 1996. С. 58. [30] Ввиду неопределенности и расплывчатости термина Центральная Азия (куда обычно включают и территорию Ирана, Восточного Туркестана, др. области) в нашем исследовании в зависимости от контекста употребляется и термин «Средняя Азия» — в смысле Мавераннахра. [31] Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М., 1972. С. 7. [32] Работы М. Вебера по социологии, религии и культуре. Вып.1 М., 1991. С. 62.
Отправлено: 27.01.10 00:50. Заголовок: противодействие татарско-мусульманскому влиянию 1910 год
один татарин написал... "Не стал бездарно тратить выходные дни. Отсканировал и профайнридил очень любопытный документ. Пытался искать сей протокол в Интернете, но там его нет! Обязательно прочитайте внимательно ВЕСЬ текст, не бегло, а в спокойной обстановке не торопясь. Потом вместе прокомментируем. Я не стал везде ставить выделения, на места на которые надо обратить внимание. Если выделять, то весь текст станет красным. Об истории этого документа. Журнал «Особого совещания по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае в 1910 году и о преобразовании Оренбургского магометанского духовного собрания» Это протокол созванного в 1910 году "Особого совещания". Самого документа НЕ ВИДЕЛИ МНОГИЕ ИСТОРИКИ изучающие историю татар и Татарстана. Впервые этот документ был опубликован в журнале "Красный архив" в 1929 году, второй раз его опубликовал академик Индус Тагиров в 1992 году в журнале Татарстан. Сам текст неполный с сокращениями. Итак башлыйбыз укырга!"
теперь сам документ (очень познавательно)...
Журнал «Особого совещания по выработке мер для противодействия татарско-мусульманскому влиянию в Приволжском крае в 1910 году и о преобразовании Оренбургского магометанского духовного собрания»
Начиная с 60-х годов прошлого столетия во всем мусульманском мире, застывшем под гнетом узкой религиозной схоластики ислама в устаревших формах семейного, общественного и государственного строя и подавленном моральною силою европейской цивилизации, обнаруживаются признаки пробуждения и стремления свергнуть европейское влияние путем оживления внутреннего духа ислама и единения всех мусульманских народностей на почве самобытной мусульманской культуры. Очагом и источником нового течения в мусульманстве явилась Турция в лице передовых европейски образованных руководителей, которые, под наименованием младотурок, отчасти из Франции, отчасти из Египта подняли агитацию против существовавшего в то время в Турции государственного строя, а также против косности, невежества и разрозненности мусульманства, являющихся главными виновниками падения всемирного могущества ислама. Это движение не замедлило отразиться и на наших мусульманских племенах. С течением времени означенное движение, под влиянием целого ряда условий, приняло настолько своеобразные и резко выразившиеся формы, что государство, во имя своих исторических задач и интересов, не может оставить его без самого серьезного внимания [...]. В силу особых исторических и географических условий культурное преобладание и влияние среди мусульманских инородцев в России, не исключая даже Туркестанского края, принадлежит численно не занимающим первого места татарам, населяющим Приволжско-Камский край. Естественно поэтому, что первые отзвуки пробуждения мусульманского мира прежде всего отозвались на татарах именно этого края, а равно на татарах Крымского полуострова, никогда не прерывавших духовной связи с Турцией. Поэтому все, что было среди этих татар интеллигентного, обратило свои взоры на центры умственной жизни мусульманства — Париж, Константинополь и Каир, добиваясь просвещения в духе возрождающегося панмусульманства. Попав в общий культурный оборот мусульманского мира, татары России, и особенно татары Поволжья, в лице своих передовых представителей, проникались не только идеями возрождения славы учения своего пророка, но и мечтали о восстановлении величия царства османов, воплощающегося для них в лице «повелителя правоверных», турецкого падишаха. Вместе с тем среди означенных татар нарождается национализм, стремящийся к обеспечению своего культурного влияния на остальные мусульманские племена России. Первые шаги русских новаторов мусульманства из татар, особенно Приволжья, были направлены на духовенство и школу, как наиболее могучие факторы для проведения в мусульманские массы новых идей. Почва и условия для татар в этом отношении оказались во многих местностях весьма благоприятными: магометан прежде всего объединяла общая религия, далее, в большинстве случаев, единый, хотя и разных наречий, язык народностей, исповедующих ислам и принадлежащих к тюркскому племени; засим относительно высокий культурный уровень татар, импонировавших своим развитием кочевым и полукочевым племенам Поволжья, Заволжья и Зауралья. Наконец, на основании действующего закона, мусульманское духовенство почти всей (за исключением Крыма) Европейской России, а равно всей Сибири, находится в полной зависимости от центральных мусульманских духовных учреждений в Уфе, всецело сосредоточенных в татарских руках. Наряду со всем этим благоприятствовало распространению татарского влияния, а равно объединению масс мусульманства на пространстве громадных районов, положение магометанской школы. А именно: в силу веками установившегося традиционного доверия к мусульманству со стороны государственной власти законом санкционировано существование огромной сети фактически совершенно автономных конфессиональных мусульманских училищ (мектебе и медресе), зависящих исключительно от магометанского духовенства и стоящих вне всякого правительственного контроля. Всеми этими условиями руководители мусульманским движением в России не замедлили воспользоваться для подчинения татарскому влиянию всего религиозного и вместе с тем культурного строя большинства магометанского инородческого населения Европейской России, Сибири, Степного края и даже Средней Азии. Особенно в этом отношении успехи были достигнуты татарами, с одной стороны, среди полукочевых киргизов, в своей культурной слабости рабски подчинившихся высокому авторитету более цивилизованных единоверцев, и, с другой стороны, среди этнографического конгломерата тюркских и финских племен Волжско-Камского края: башкир, вотяков, черемис, чуваш и т.п. народностей, отстававших в своем полуязыческом быту на пути культурного развития. Первым этапом в национально-культурном труде татар явилось систематическое отатаривание мулл, чрезвычайно облегченное обязательною явкою кандидатов на должности мулл в Оренбургское духовное собрание в г. Уфу для производства испытаний. Возвращаясь после более или менее продолжительного пребывания при названном духовном правлении в разные деревни, аулы и кочевья, муллы являлись уже верными проводниками в население татарских идей, татарской культуры. Особенное внимание, однако, обращено было со стороны мусульманско-татарских руководителей на школу, и в этой области, начиная с 90-х годов прошлого столетия, проявляется совершенно определенное стремление к превращению конфессиональной школы в общеобразовательную со специфическим национально-политическим (мусульманско-татарским) оттенком. Пользуясь полным отсутствием правительственного контроля над низшими конфессиональными школами, в них мало-помалу, наряду с изучением Корана, вводятся общеобразовательные предметы, изучаемые исключительно на татарском языке и в тенденциозном, зачастую враждебном России и всему русскому направлении. Независимо от сего, под флагом конфессиональных школ, открывается сеть средних общеобразовательных заведений (медресе), имеющих назначением подготовлять татарско-мусульманских учителей для начальных школ, проникнутых духом религиозно-национальной автономности внутри государства и стремления панисламского и пантюркского единения. Эти учителя (мугаллимы), направляясь в местности, населенные мусульманами нетатарского происхождения, преимущественно в киргизские степи, к башкирам, черемисам и другим поволжским финским и тюркским племенам, в свою очередь служили ревностными пионерами в деле татаризации инородцев, исповедующих ислам. При сохранении внешнего спокойствия, даже в течение мятежного 1905 г., при сохранении полной формальной лояльности к государству, татары, особенно Поволжья, настойчиво вели огромнейшей исторической важности национально-культурное дело, расшатывающее не только вековые устои русской государственной жизни, но и твердо, казалось, установившееся соотношение политических и культурных сил. В зависимости от этого ныне мусульманский мир в России находится уже в состоянии значительного внутреннего брожения. В народном сознании мусульманского населения Европейской России, без различия племен, под влиянием школы и непрестанной агитации политически нафанатизированного духовенства, произошло уже значительное отождествление понятий религии и национальности в татарском значении этого последнего слова. Вместе с тем дала свои плоды и проводимая татарами система школьной культуры с ее враждебным русскому пантюркским направлением. Прошедшая новую школу мусульманская молодежь ушла и в Крыму и в Поволжье далеко по пути религиозно-культурного и политического сепаратизма. Значительную роль в этом отношении сыграла и татарско-мусульманская печать, систематически воспитывавшая читающее мусульманство в духе панмусульманских и пантюркских идей. Первый толчок, выведший русское мусульманство из состояния относительного равновесия и спокойствия, дан был несчастною для России японскою войной. Полный переворот внесли в мусульманский мир внутренние события, разыгравшиеся после этой войны.
Провозглашение сначала вероисповедной свободы, затем преобразование государственного строя, открыв широкий простор для религиозной и политической агитации в духе ислама и тюркизма, не замедлило ото
Отправлено: 27.01.10 00:51. Заголовок: продолжение
///. Меры административные А. К числу основных причин создавшегося в настоящее время на нашем мусульманском Востоке ненормального положения, по единогласно выраженному совещанием мнению, относятся несогласованность и разлад в деятельности отдельных ведомств и крайняя неосведомленность как центральных, так и местных правительственных органов со всеми явлениями, происходящими в мусульманском мире. Означенные обстоятельства, если они не будут устранены, по убеждению совещания, представят и впредь значительные затруднения как в деле успешного проведения в жизнь выработанных совещанием для приобщения восточных инородцев к русской культуре и русской государственности мероприятий духовно- и культурно-просветительного характера, так равно и в отношении той политики, которая должна проводиться правительством в отношении мусульманских племен. По убеждению совещания, лишь основанная на серьезном знакомстве с мусульманским вопросом во всех его проявлениях строго последовательная в намеченном направлении и согласованная работа отдельных ведомств в известном районе и представителей одного и того же ведомства во всех инородческих местностях может привести к желательным результатам. В отношении способов для достижения объединенности действий правительственных органов на местах в среде совещания была высказана необходимость образования в местностях с мусульманским населением специальных органов с определенным составом и независимыми от усмотрения отдельных лиц функциями. Учреждением подобных органов, кроме согласования правительственной деятельности на местах, предполагалось достигнуть и необходимой осведомленности центрального правительства о всех движениях, происходящих в инородческом мире, и о ходе духовно- и культурно-просветительной работы [...]. [...] Совещание признало необходимым вменить в обязанность губернаторам постоянное изучение всех вопросов, связанных с мусульманскими делами, пользуясь для вящего успеха и всестороннего освещения местных явлении сотрудничеством лиц всех ведомств и поставляя о результатах поместных трудов в известность центральное правительство, [...] высказалось за желательность периодического, ежегодного созыва при Министерстве внутренних дел представителей различных ведомств как центрального управления, так и из местностей с мусульманским населением [...]. Б. Установлением предположенной внешней связи правительственных органов на местах между собою и с высшим правительством, по мнению совещания, не разрешается, однако, вопрос о систематическом наблюдении за всеми проявлениями мусульманской жизни, наблюдении, необходимом для плодотворности намеченных совещанием в государственных интересах мероприятий. Одним из важнейших факторов современной жизни является печать. В мусульманском мире она приобрела за последнее время громадное влияние. Между тем для правительственных сфер мусульманская печать, по причинам языка, представляется малоизвестной. Поэтому эволюция общественного мнения, создаваемого печатью, прошла почти незамеченной государственной властью. На будущее время, по убеждению совещания, необходимо гарантировать постоянное, систематическое и широкое изучение мусульманского мира путем наблюдения за его прессой. Она имеет свои совершенно своеобразные течения, и незнание их может чрезвычайно неблагоприятно отражаться на интересах государства и на деятельности правительства. Обсуждая способы для осуществления признанного необходимым изучения мусульманства, совещание остановилось на предложении об учреждении при одном из центральных учреждений Министерства внутренних дел периодического печатного органа, который отражал бы все проявления мусульманской печати, как внутренней, так и заграничной. Цель такого органа должна была бы заключаться в обзоре мусульманской печати, в помещении сведений о поместных явлениях среди исповедников ислама для того, чтобы облегчить ознакомление с магометанским миром и его понимание не только правительственными органами, но и общественными силами. Независимо от наблюдения за периодическою мусульманскою печатью совещание полагало необходимым ближайшую осведомленность правительства и с некоторыми другими проявлениями жизни, в которых наиболее характерным образом отражается особенность мусульманского мира. К числу таких проявлений относятся предоставленная законом мусульманскому духовенству юрисдикция в области гражданских правоотношений мусульман и обязательность применения в данной области общими судебными местами по некоторым делам постановлений мусульманского права — шариата. По этому поводу совещание не могло не обратить внимания на то, что правительство не располагает переводом шариата на русский язык, ввиду чего оно не только лишено возможности проконтролировать решения мусульманских духовных судей, но даже местные власти, при применении правил шариата, принуждены основывать свои суждения на толкованиях недостаточно компетентных или недобросовестных, часто случайных, переводчиков. Поэтому совещание признало желательным составление и издание перевода на русский язык сборника мусульманского права по предметам, входящим в круг ведомства мусульманского духовенства и подлежащим в общих судебных местах разрешению на основании этого права. В. Исключительно благоприятные условия для развития татарско-мусульманского влияния в инородческой среде Поволжья и Сибири создаются особым положением, занимаемым в мусульманском мире высшим магометанским духовным учреждением — Оренбургским магометанским духовным собранием, заведующим духовными делами мусульман почти всей Европейской (за исключением Кавказа и Крыма) и Азиатской (за исключением Туркестана) России. Как выяснилось из происшедшего на совещании обмена мнений, духовное собрание, прикрываясь своим официальным положением государственного учреждения и принадлежащими ему по закону правами, сыграло значительную роль в создании и поощрении противогосударственного движения в мусульманской среде. Пользуясь принадлежащим ему по закону правом производства экзаменов на звание муллы, собрание производит эти экзамены по совершенно произвольной программе, неизвестной правительству, и притом исключительно на татарском языке. Это последнее обстоятельство, затрудняя получение мусульманами нетатарского происхождения духовного звания, заставляет инородцев приглашать к себе мулл из татар и таким образом всецело подчиняет их татарскому влиянию. Признав при таких условиях совершенно необходимым изыскать ближайшие меры для противодействия влиянию духовного собрания на указанной почве, совещание высказалось за целесообразность установления строго определенной надлежаще утвержденной и объявленной во всеобщее сведение программы для производства испытания на звание муллы. Выработку такой программы, очевидно, представлялось бы наиболее правильным поручить самому Оренбургскому собранию, с тем, однако, чтобы она была представлена на утверждение министра внутренних дел. При этом совещание не могло не обратить внимания на то неудобство, которое сопряжено для испытуемых с их поездками в Уфу, город, столь отдаленный для многих местностей, обитаемых мусульманами, лежащий эксцентрично и не являющийся каким-либо естественным центром. Поэтому совещание признало правильным допустить образование, по соглашению Оренбургского духовного собрания с местными губернаторами, особых испытательных комиссий в губерниях со значительным числом магометанского населения [...]. [...] Совещание признало необходимым уменьшить территориальную компетенцию Оренбургского духовного собрания, распределив подведомственную ему территорию между несколькими соответственными учреждениями, расположенными в местах наибольшего сосредоточения мусульманского населения. Ввиду всех изложенных выше суждений и соображений, совещание полагало: 1. Существующим в приволжских губерниях со смешанным мусульманско-инородческим населением организациям, преследующим цели духовно-просветительные и миссионерские (напр., братство св. Гурия в Казани), предоставить Денежную поддержку. 2. Существующее ныне на миссионерском отделении Казанской духовной академии число кафедр восточных языков пополнить учреждением кафедр местных инородческих наречий, для приобретения учащимися практических знаний этих наречий. 3. Поступление на означенное отделение (п. 2), кроме лиц, пользующихся этим правом, на основании действующих правил, предоставить лицам как окончившим духовные семинарии и по 2-му разряду, так равно и общеобразовательные средние учебные заведения по поверочному испытанию, установленному для студентов семинарий. 4. Окончившим названную академию по указанному отделению лицам (п. 2 и 3) предоставить преимущественное право на занятие в местностях с инородческим населением, кроме должностей священнослужителей и миссионеров, должностей преподавателей инородческих языков и богословских предметов в духовных семинариях епархий с мусульманским населением, а также, по при обретении ими педагогического опыта в должностях по учебному ведомству, и инспекторов народных училищ. 5. Существующим казанским миссионерским курсам, как обслуживающим религиозно-нравственные нужды Приволжского края, назначить пособие для устройства соответственного помещения и обеспечения достаточного содержания. 6. Постановить, что в духовных семинариях епархий с мусульманским населением должно быть обращено серьезное внимание на изучение местных инородческих языков, придав преподаванию таковых, наравне с прочими главными предметами, обязательный характер. 7. В целях предоставления православным средств для духовного противодействия исламу: а) ввести на уроках закона божия в церковно-учительских школах в местностях с мусульманским населением ознакомление с началами мусульманской религии с освещением и обличением их в духе христианского мира и любви; б) составить и издать краткий очерк истории мусульманства и обличительного катехизиса мусульманского учения с назначением премий за лучшие сочинения. 8. Для культурно-религиозного воздействия путем печати на инородческое население предоставить возможность издания при Казанской духовной академии народного религиозно-просветительного органа в духе православной церкви, с назначением на эту цель пособия в размере 3200 рублей. 9. Установить для восточных епархий с мусульманским, а равно переселенческим населением, чтобы викарные епископы имели пребывание в местах, наиболее густо населенных мусульманами и переселенцами. 10. В видах поддержания и усиления культурно-религиозного труда в местностях с мусульманским населением: а) устроить (с надлежащим пособием православному духовенству, а с разрешения епархиальных властей и светским лицам) для взрослых и детей вне школьные собеседования и чтения на религиозные темы в духе учения православной церкви; б) учредить при школах библиотеки и читальни; в) улучшить материальное положение православного сельского духовенства в инородческих местностях с назначением ему определенного и достаточного содержания. 11. Устранить из конфессиональных мусульманских школ (мектебе и медресе) предметы преподавания общего характера, в том числе и русский язык, ограничив программу преподавания в означенных школах исключительно предметами, относящимися к изучению мусульманского вероучения, подчинив их в отношении соблюдения этого требования общему учебному надзору. Примечание. Употребление в конфессиональных мусульманских школах (мектебе и медресе) изданных за границею, а равно рукописных учебников не допускается. Правительственные органы, на которых возлагается наблюдение за означенными школами, имеют право наблюдать за исполнением мусульманским духовенством означенного правила. 12. Установить, что преподавание религиозных предметов в мусульманских конфессиональных учебных заведениях, а равно и в частных учебных заведениях, открываемых для мусульман, должно происходить на основании утвержденной правительством программы. Примечание. Означенная программа вырабатывается при участии авторитетных представителей мусульманского духовенства, по министерству внутренних дел. 13. Предоставить всем мусульманским учебным заведениям, в программах коих имеются общеобразовательные предметы, преобразоваться в течение определенного установленного срока в училища по общим правилам о частных учебных заведениях, с подчинением их учебному надзору на общих основаниях. 14. Увеличить в местностях с мусульманским населением число инспекторов народных училищ, а равно и средств, отпускаемых на их содержание и разъезды. 15. Установить, что в местностях с мусульманским населением на должности инспекторов народных училищ назначаются преимущественно лица, знающие местные языки. 16. Учредить при управлениях учебных округов с мусульманским населением особые должности окружных инспекторов, с предоставлением этих должностей лицам, знающим местные наречия. 17. Установить в местностях с мусульманским населением прибавки к содержанию за знание местных языков лицам педагогического персонала, заведующим надзором за инородческими школами, а именно инспекторам народных училищ и окружным инспекторам. 18. Содействовать, ради обеспечения начального образования инородцев, земским и городским общественным управлениям в открытии начальных инородческих школ нормального, установленного действующими правилами, типа, с отпуском этим управлениям, в потребных случаях, пособия из кредита на всеобщее обучение. 19. Сохранить крещено-татарскую школу в г. Казани на существующих основаниях с учреждением при ней попечительского совета из представителей духовного, административного и учебного ведомств. 20. Учредить подобные означенной в п. 19 школы в ведении православного духовного ведомства в местностях с преобладающим мусульманским населением (перечень местностей прилагается), с отпуском на эти школы особых пособий. 21. Сохранить существующие в г. Симферополе и Казани татарские учительские школы, до времени, без изменения. 22. Ввести в учительских семинариях губерний с мусульманским населением преподавание местных инородческих языков в качестве обязательного предмета и на основаниях, обеспечивающих практическое усвоение языков учащимися. 23. Допустить в существующие и вновь открываемые в местностях с мусульманским населением учительские семинарии магометан всех народностей с обеспечением преподавания им мусульманского вероучения. 24. Увеличить для подготовки учителей для инородческих начальных училищ число существующих учительских семинарий и церковно-учительских школ, с открытием их в местностях, преимущественно населенных мусульманами (перечень таковых местностей при сем прилагается). 25. Организовать при учебных заведениях, в коих ведется преподавание инородческих языков, практические курсы означенных языков для посторонних лиц в связи с изучением ими быта подлежащих инородцев. 26. Дополнить курс восточного факультета С.-Петербургского университета кафедрами, предназначенными для изучения наречий, литературы, истории, этнографии тюркско-татарских и иранских племен, населяющих русские области, а равно прилегающих к нашим границам государства. 27. Образовать в Казани, как одном из центров мусульманства, восточное отделение при филологическом факультете университета для изучения восточных языков, истории и быта восточных народов, населяющих как Россию, так и прилегающие к ней государства, и исповедующих ислам. 28. Предоставить губернаторам в губерниях с мусульманским населением всеми доступными для них средствами и способами озаботиться объединением представителей ведомств на местах в интересах возможно широкой и точной осведомленности и в целях изыскания мероприятий, направленных на борьбу культурно-просветительными средствами с проникающими в мусульманские массы идеями, противными началам русской государственности. 29. Созывать ежегодно, в интересах осведомленности высшего правительства о ходе просветительно-культурной работы в губерниях с мусульманским населением, а равно ради изыскания средств для вящего успеха этой работы, при Министерстве внутренних дел особое совещание из представителей ведомств центрального и местного управления. 30. Приступить к изданию, в целях наблюдения за мусульманскою печатью и ознакомления с нею заинтересованных лиц и учреждений, особого периодического осведомительного органа, который отражал бы направление всей мусульманской внутренней и заграничной прессы. 31. Издать на русском языке для содействия действительному надзору и контролю со стороны правительственных властей над деятельностью мусульманского духовенства в предоставленной ему законом области гражданской юрисдикции сборник мусульманского права (шариата) по предметам, входящим в круг ведения мусульманского духовенства. 32. Установить, что производящиеся в силу ст. 1424 устава духовных дел иностранных исповеданий при Оренбургском магометанском духовном собрании испытания на звание муллы должны происходить на родном языке испытуемых по точно определенной, выработанной означенным собранием и утвержденной министерством внутренних дел программе. 33. Установить, что для производства предусмотренных ст. 1424 устава духовных дел иностранных исповеданий испытаний мулл, проживающих вне Уфимской губернии, Оренбургским магометанским духовным собранием должны быть образуемы в местностях, населенных преимущественно мусульманами, по соглашению с подлежащими губернаторами, особые временные испытательные комиссии. 34. Признать, что территориальная компетенция Оренбургского духовного собрания по своей обширности и местонахождению этого собрания (г. Уфа) не соответствует, ввиду чрезмерной централизации духовной власти и сосредоточения ее в руках одной народности (татар), ни государственным интересам, ни интересам отдельных народностей, исповедующих ислам, и ввиду этого предоставить министерству внутренних дел войти в соображение о переустройстве духовного управления мусульман на началах его децентрализации.
Я, казах - мусульманин и все мои знакомые казахи, как ни странно, но то же мусульмане. И всегда ими были. Не надо говорить за всех. Мы сами за себя ответим. Так что не нужно пропагандировать тут шаманство.
Ходить каждую пятницу в мечеть, это не значит что каждый казах мусульманин. просто счмтаем себя ими. А про шаманство я неписал, это Вы уже сами придумали. Сразу видно кто о чем думает. Ведь у каждого казаха есть дома или в машине амулет, к чему-бы это? А "поломники", по туристической путевке?
Отправлено: 09.04.10 11:05. Заголовок: Исходя из твоих умоз..
Исходя из твоих умозаключений, получается, что большинство русских не православные христиане, а католиков вообще не осталось Они ведь только считают себя таковыми.
Отправлено: 09.04.10 22:25. Заголовок: Если не хочешь говор..
Если не хочешь говорить о людях для которые считают себя мусульманинами лишь потому что отец или дед были мусульманинами то не надо продолжать, а руских не трогай Вы им не судья. ( хорошо что не написали про евреев, тогда уж точно повесили-бы ярлык.....). А что скажете про бедного барашка которого режут в курбан айт?, ведь Аллах хотол испытать веру человека, а зная что перед тобой не собственный ребенок а бедный барашек? лишь бы были деньги что-бы его купить, а зарезать не проблема. Досвидание, цивилизованного общения не получилось.
Отправлено: 10.04.10 01:18. Заголовок: Осторожно! Опасное течение в Исламе!
Ученые Ислама остерегают мусульман от заблудшего течения, прикрывающееся "Джарх уа таъдиль" (наука, изучающая цепочку передатчиков хадиса, и была необходима во время сбора и написания хадисов Пророка с.а.с. В настоящее время необходимости в этой науке нет, т.к. хадисы уже все собраны и записаны), но на самом деле они используют этот термин, чтобы оправдать свои сплетни и наговоры, которыми они очерняют Ученых и Дагуатчиков (призывающие к Исламу и к Ученым). Они препятствуют людям пройти к Аллаху, к Его религии, к Его пророкам и наследникам Пророков. Остерегайтесь и остерегайте!
Отправлено: 10.04.10 12:06. Заголовок: Это не мнение, а про..
Это не мнение, а простые вопросы. если направить течение в нужное русло оно вольется в реку, нужно только вовремя чистить. Здесь не спор богословов, а общение людей у которых возникают простые вопросы. пугать этим некого не надо. Вот написали в газете Инфо-Цес №1 за этот год, "к детям мусульман дед мороз в новый год неприходит". и как обяснить ребенку что новый год христианский праздник, а Наурыз праздник Тенгрианства (хотите Шаманства) ?? p.s когда пишешь "была необходима во время сбора и написания хадисов Пророка с.а.с" надо указывать какого пророка, ведь Иса тоже был посланником Аллаха как и Мухаммет ғ.с, или Вы об этом не знали?
Отправлено: 06.02.11 03:42. Заголовок: В конце концов будет..
В конце концов будет Один Бог, Аллах!!! Ведь каждая религия это - путь к Одному Богу, Аллаху. Просто каждый либо по решению Всевышнего или по собственной воле и интересу выберает свой "путь".
Ас-Салям Уалейкум Вуа Рахматуллахи Вуа Баракатух Братья и Сестра! Как не стыдно, почему Мы Мусульмане говорим как националисты??? То эти не Муслимы, то другие?! Ведь есть всего Муслимы и не Муслимы. А, про пришествия Ислама в Казахстан - ведь смысл был в том что на земли Казахстана.
Пост N: 143
Зарегистрирован: 19.12.08
Откуда: Казахстан, Алматы
Отправлено: 02.06.11 20:58. Заголовок: «казахи никогда не б..
«казахи никогда не были мусульманинами суннитского вероисповедания ханифитского толкам, и не надо пропаганды. .....а руских не трогай Вы им не судья. ( хорошо что не написали про евреев, тогда уж точно повесили-бы ярлык.....).» Жан
За всех казахов тебе базар вести можно , а как за других "так сразу... не судите"! Вот мля...!
Отправлено: 30.09.11 03:27. Заголовок: Казахский ислам - ес..
Казахский ислам - есть тенгрианство. Призывающие к ....истинному исламу ... помните о своей ответственности , вы ведь не глядя , под влиянием забугорных проповедников , пытаетесь изменить менталитет и мировозрение народа
Отправлено: 18.12.11 00:20. Заголовок: Ходить каждую пятницу в мечеть, это не значит что каждый казах мусульманин. просто счмтаем себя ими.
Всевышний Аллах (Хвала Ему и Велик Он) оценивает людей по их намерениям. Ходить в мечеть на жума намаз - это обязанность каждого мужчины-мусульманина, если есть у него возможность. По поводу амулетов: истинно верующий человек не носит амулетов, тумаров и т.д. и не вешает их дома или у себя в машине. Они уповают только на Всемогущество Аллаха во всем. А тумары, амулеты и т.д. одевают или вешают люди с недостаточными знаниями в религии. По поводу "паломников" у некоторых людей сложилось неправильное мнение. Неважно, каким образом паломник, совершающий хадж, доберется до Мекки (на самолете, на верблюде или пешком). Важно правильное намерение на паломничество (т.е.совершить хадж как один из пяти обязательных предписаний мусульманину ради довольства Всевышнего Аллаха), а также правильно исполнить мудрые обряды хаджа. Поэтому считать, что паломник должен обязательно дойти до Мекки пешком, измотав себя до крайности, ошибочно. Поскольку в прежние времена у людей не было возможности путешествовать, кроме как на лошадях, верблюдах или просто пешком. Ведь Сам Всевышний сказал в Коране: "Аллах желает для вас облегчения, и не желает затруднений". Ведь Ислам - религия умеренности и золотой середины между двумя крайностями, и не приветствует фанатизма.
Отправлено: 18.12.11 00:43. Заголовок: Казахский ислам - есть тенгрианство. Призывающие к ....истинному исламу ... помните о своей ответст
Казахи мудрый народ с глубоким и многосторонним мировоззрением. Когда 10-11 веков назад в нашу степь пришли мирные проповедники Ислама и познакомили казахов с этой мудрой религией, то султаны и бии, а впоследствии и сам народ, приняли эту религию, которая и по сей день является душой народа. Все великие наши предки, вошедшие в мировую историю, были истинно верующими мусульманами. Поэтому "менталитет и мировоззрение народа" давно уже сформировались под воздействием мудрого суннитского Ислама.
Отправлено: 08.03.12 22:03. Заголовок: Согласен с Куатом,чт..
Согласен с Куатом,что Казахский ислам-это ттенгрианство!И где же был тот меткий лучник,который не выпустил свою стрелу в Ахмета Ясави.На сайте "Голубушка" девушки скулят по поводу ношения хиджаба,Мол стесняются,другие отвечают,что в Казахстане это нормально ,никто не обращает внимания.Да обращают!Это чуждо,некрасиво и противно!Ислам основан на феодальных нормах и сильно отстаёт от современных реалий.Да и любая другая религия скомпроментировала себя,в Ватикане свои "Тараканы".Тенгрианство могло бы обьеденить всех.
Совсем недавно общественность была взбудоражена и живо обсуждала произошедшие в нашем городе теракты, доселе казавшиеся не более чем картинкой международных новостей ТВ. Но вот прошел суд и про ЧП стали потихоньку забывать. Поутихли пересуды, все реже стали появляться сюжеты по телевидению и статьи в газетах на эту тему. В общем, жизнь продолжалась и требовала от нас свежих новостей. И, признаться, немного неожиданным в стройном ряду обыденности стал визит к нам в редакцию женщины – матери одного из тех, кто сейчас сидит за решеткой. Сутулясь, пряча глаза и говоря еле-еле, она все же нашла в себе силы, чтобы рассказать о своей боли. Зачем? Чтобы предупредить других молодых людей от шага в пропасть. Так может поступить лишь настоящая Мать. …В руках Кумис-апа сжимает исписанные убористым почерком, каким пишут юноши, листки из ежедневника. Их во время очередного свидания передал ее сын Мейрамбек. Язык не поворачивается назвать простого парня террористом, но преступление совершено. Суд вынес свой вердикт. 26-летний житель Атырау оказался среди тех пятерых, кого признали организаторами взрывов в октябре прошлого года в областном центре. Ближайшие 11 лет ему предстоит провести в исправительной колонии общего режима. Каким он выйдет оттуда? Об этом сейчас его мама боится даже думать. А пока же она хочет, чтобы ее боль и крик раскаяния сына услышали как можно больше людей. - Почему-то, когда я обратилась к журналистам известной в области газеты, которая называет себя независимой, они даже не выслушали меня, – с досадой делится Кумис-апа и переходит к рассказу о своем сыне. Очень много боли и страданий накопилось у нее в душе. Тяжелый разговор, а вернее, даже монолог, длится несколько часов. - Он младший из четверых детей, родился в 1986 году, – рассказала Кумис-апа, еле сдерживая слезы. – Учился в школе без троек, был очень активным, при этом немногословным и мягким по натуре. С ним у нас проблем не было. По итогам ЕНТ набрал 75 баллов, в те годы это был очень хороший результат, это позволило ему поступить на грант в Атырауский государственный университет. - И вот где-то на 2-3 курсе Мейрамбек стал приносить домой религиозную литературу, читать намаз, – продолжает она. – Его дед и прадед по отцовской линии тоже читали намаз. И я подумала, что, наверное, это от них ему передалось. Потом стала замечать, что все больше и больше, все чаще и чаще он стал засиживаться за компьютером в Интернете. Стал замкнутым, практически перестал с нами общаться. Я его как-то спрашиваю, почему, мол, намаз читаешь. Мы намаз не читали. Наша вера у нас в сердце была. На что он ответил: «А что, по-вашему, лучше пить водку и курить?». Ответить мне было нечего, вроде бы все правильно. - Несколько лет назад Мейрамбек женился, – вздыхает Кумис-апа после продолжительной паузы – мы не решаемся перебивать ее молчание. – Привел домой невестку, всю с ног до головы укрытую в черное. Как он нам объяснил, мол, раньше мусульмане так ходили, и это неправильно, когда мусульманка-казашка показывает свое лицо. В январе 2011 года у них родилась дочь. В поликлинику ее не водили, обязательных прививок даже не делали. На мои предостережения, что при оформлении в детский сад или в школу могут возникнуть сложности с медкартой, сын с невесткой отвечали, что иммунитет сам должен бороться со всеми болезнями. Убитая горем мать говорит, что Мейрамбек никуда не пропадал, всегда ночевал дома. Денег у него не было. Лишь еще больше тратил времени за своим компьютером и сотовым телефоном. И даже свою любимую домбру закинул в дальний угол, а ведь когда-то в детстве сам научился играть на ней, пел и сочинял музыку. Хотел даже стать музыкантом, композитором. Потом вдруг сказал, что на домбре играть нельзя, что казахи раньше не играли на домбре. Семья не догадывалась, чем он занимается. И лишь после совершения теракта, когда стали известны имена подозреваемых, и его фамилия была указана в списке, Мейрамбек пришел в полицию с повинной. Признался, что именно он бросил в мусорный контейнер в центре города взрывное устройство. Его тут же заключили в изолятор временного содержания. Приговором областного суда Мейрамбеку дали 11 лет заключения. Парень себя не оправдывает и искренне раскаивается в содеянном. И даже письмо свое, которое Кумис-апа принесла журналистам, он так и озаглавил «Раскаяние террориста», в котором у всех просит прощения, предостерегает молодых людей от совершения необдуманных поступков. Сидя за решеткой, Мейрамбек написал на шести страницах свою исповедь, то, что тяжким грузом лежит на душе: «Прости, страна, прости народ / С надеждой и со страхом смотрю вперед. / Раньше я был славным юнцом, теперь опозорил свой род./ Гордились мать – мой сын прекрасный, / на грант учился, на диплом красный. / … / «Золотые руки» – твердила сестра. / Но что эти руки сумеют, не знала она. /…/ Еще при жизни выделял отец. / Да все говорили одно – молодец. / И тут свернула вспять судьба. Самолюбие и любопытство сгубили меня…». Далее парень признается, что, увлекшись доселе неведомым религиозным течением, незаметно для себя попал под влияние матерых террористов, которые хитрыми продуманными действиями и лживой, как потом выяснится, речью, сделали его зависимым от себя и, угрозами заставляли выполнять приказы. «Увлекся и друг, мы раньше не видали такого. / И тут террорист на крючок посадил, / и разум наш светлый вмиг омрачил. / Все белое черным, а черное белым. / Данная жизнь светлая стала мне серой. / А потом и угроза – коль не взорвешь / Неверным станешь и в ад попадешь. / Имущество, жена твоя – кровь для нас / Дозволенным станет, коль не выполнишь приказ…». Парень просит прощения у матери. Просит прощения у маленькой дочери. «Ведь осталось немножко матери старой / Слезы ее для меня тяжкая кара. / Простите ради дочки, жемчужинки моей / Пестрой краской была она в жизни моей. / За крохотные ручки ее повсюду таскал / Чтобы болтать и ходить научилась скорей. / Увы. Не увидел ни первых слов, ни шагов. / Да, отец – глупец наломал много дров. / Чтобы не росла без отца, не гнали сверстницы прочь / Не играюсь, – говорили, – террориста ты дочь!..» В своем обращении к людям Мейрамбек пишет, что мог бы попасть в армию, охранять покой своего народа, и даже готов первым выйти навстречу врагу, лишь бы уберечь покой мирных граждан. Но… Раскаяние парня наступило слишком поздно. Слишком поздно он одумался, стал прислушиваться к словам матери. Кумис-апа пытается найти объяснение случившемуся, видит причину и в безотцовщине, и в свободных нравах современного общества, и доступность любой, даже деструктивной информации в Интернете. - Хочу обратиться ко всем людям, нашим парням и девушкам. Не будьте марионетками в чьих-то руках. Смотрите на жизнь трезвым взглядом. Моего сына пугали, что если он не выполнит задание Аллаха, будет гореть в аду. И он сделал черное дело, пошел против своего народа и теперь будет расплачиваться за это 11 лет. Пострадали не только он, но и его близкие, его родные. Мне в этом году будет 64 года. Если доживу, увижу своего сына на свободе в 75 лет. Я очень надеюсь, что он исправится, станет полезным своему народу, своей стране, которая вырастила его, дала бесплатное образование. Пусть жизнь моего сына, его раскаяние и прощение будут уроком для других.
Отправлено: 12.10.13 01:29. Заголовок: За статью спасибо ка..
За статью спасибо как раз искал материал на данную тему об мсламе в Казахстане. Второе читать конечно смешно как истинных мусульман так и ребят атеистов так можно назвать.
Мы родились тюрками, казахами, наши предки в битвах отстояли перед арабами право на свою землю,на свое гос.устройство, на своих шаманов-бахсы и аруархов, на свои традиционные обычаи адат, на свой суд и право ,а также на формальное подчинение халифату. Национальное превыше религиозного, Запомните это. Наши женщины имеют особый статус уважения и почета. За оскорбление женщины полагался к уплате кун в размере лошади или смерть.И никто и никогда не носил арабскую одежду хиджаб. Традиционный ислам в Казахстане это направление — суннизм. Мазхаб (мусульманская правовая школа) — ханафитский мазхаб. включающий такой источник права как урф местный обычай адат. Поэтому данный мазхаб исповедуют наверно около 80-85% мусульман в мире.То есть данный мазхаб учитывает особенности и традиции местных народов. Основатель Абу Ханифа один из величайших исламских богослов,нет ему равных в вопросах исламского фикха. Абу Ханифа относится к поколению табиинов. Наш почитаемый Ахмед Ясауи один из первых суфиев. Ясауи похоронен как национальный святой. Он считается национальным святым всех тюркских народов, населяющих Центральную Азию. Эмиром Темуром по его указанию над могилой воздвигнут мавзолей «Хазрет султан» Все остальное это наносное, ваххабиты салафиты хабашиты и прочая нечисть из сект шайтана не знают и знать не хотят нашу тюркскую историю. Запомните это и знайте. Казахи справедливый и веротерпимый народ. Так было заведено нашими далекими предками в империи Чингиза и Золотой Орде. И Казахстан -это страна казахов в которой мирно и дружно должны жить те люди для которых эта земля стала родной. И Казахстан светское государство со всеми вытекающими последствиями.Никто и никого не имеет без причинно оскорблять и ущемлять.
Все даты в формате GMT
6 час. Хитов сегодня: 165
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
, а как за других "так сразу... не судите"! 
Вот мля...! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума